В онлайн отсюда!

Тятя, тятя, наши Сети притащили

Дмитрий Островский

Вам мат!

Прижатые к стенке западными санкциями, Российские власти пошли на беспрецедентные меры – запрет на использование русского мата. Под эти меры попали многие развитые страны и некоторые недоразвитые. Полный список матерных слов был озвучен в ежегодном послании президента Российской Федерации.

В Украине сразу же перестало работать все военное снаряжение советского производства, но вовремя подоспело натовское, которое без мата стреляло только точнее.

Польский совет министров распаковал стратегические запасы русского мата времен развитого социализма, но это вызвало такую неразбериху, что весь стратегический запас был тут же использован самим советом министров. В Литве, разрешившей транзит русского мата из Москвы в Калининград, жители стали расхватывать забористые выражения, случайно оброненные российскими дальнобойщиками. Венгрию санкции не затронули. Президент Урбан, на зависть другим европейским лидерам, бил себя молотком по пальцам и гордо матерился. Вскоре молоток сломался, но ему сразу прислали новый из Кремля, на котором почему-то было написано made in china.

Премьер Великобритании выступил в парламенте с пламенной речью, в которой заявил, что верит – настанет день, когда по-русски будет материться каждый британец. Президент Франции начал названивать в Кремль, но российский телефон только издевательски пикал в ответ. Особенно тяжело пришлось Германии. Там понимали, что зимой наступят холода, а матерится будет нечем. После долгого обсуждения бундестаг пришел к нелегкому решению о полном переходе к началу к 2035 года на хорватский мат. 

В Америке обрушились Гугл и Фейсбук. Элементы российской ненормативной лексики в языках программирования нужно было срочно заменить американскими аналогами. Никакого запаса у правительства не оказалось, весь мат находился в обращении, но в адрес Белого дома тут же потекли такие потоки матерщины, что проблема была решена моментально. Однако населению оставшегося мата стало катастрофически не хватать. Начались молчаливые протесты – люди не могли называть вещи своими именами.

Трамп выступил с резкой критикой: «Белый дом печатает матерные слова, которые ничем не подкреплены, а во время моего правления в стране было столько матерщины, сколько ее не было ни до меня, ни после!»

Некоторые элементы оборудования международной космической станции перестали выполнять команды, а использовать американский мат в такой ситуации было крайне рискованно. Байден был вынужден обратиться к Путину с просьбой выделить минимальное количество русского мата, чтобы вернуть астронавтов на Землю. 

Одним словом (и слово это непечатное), весь западный мир очутился на краю пропасти. 

Кремль потребовал от союзников увеличить потребление российской ненормативной лексики. Северная Корея пообещала внести уроки русского мата в школьную программу. Интеллигентная Белоруссия, в которой шутки ниже пояса всегда считались неприличными, вместе со своим президентом решительно приспустила пояс.

Чтобы увеличить внутреннее потребление матерщины, Госдума приняла закон о свободе самовыражений. Матом раньше, чем ходить, как его прозвали в народе. Закон позволяет детям уже начиная с трех лет свободно материться в детских садах, санаториях, и даже в библиотеках, но там только шепотом, чтобы не мешать читателям повышать свой культурный уровень. 

Дума также подняла призывной возраст до пенсионного, что вызвало небывалый всплеск нецензурщины, подтвердивший правильность действий руководства.

В ногу с властью зашагало телевидение. Первые выпуски вечерней передачи для самых маленьких «Спите спокойно, пацаны!», в которых Хрюша и Степашка стали базарить по-взрослому, всколыхнули всю страну. Стала набирать обороты обновленная версия интеллектуальной телеигры «Что? Где? Какого?» Появились ремейки давно забытых телепередач «А ну-ка, шмары!», «Кабачок 15 суток» и КВМ – «Клуб Веселых Матерщинников». 

Телевизор в соревновании с холодильником победил окончательно и бесповоротно, так как смотреть в холодильник уже не помогал никакой мат. Началась настоящая некультурная революция. Театр Вахтангова и МХАТ наперегонки изматерили «Дядю Ваню», а в Малом замечательно испохабили «Трех сестер». Но когда в Большом поставили «Евгения Онегина» по известной нецензурной версии Ивана Баркова, всем интеллектуалам России стало ясно – классика это вам не хрен собачий.

К сожалению, такие традиционно матерные из искусств, как кино и пленарные заседания Госдумы, не смогли найти себя в новой реальности и интерес народа к ним начал угасать. Однако хуже всего дело обстояло с балетом и симфонической музыкой. Как ни выбрасывали средние пальцы балеруны во время пируэтов, чем ни размахивали вместо палочки дирижеры, народ оказался глух и слеп к их поискам.

На улицах Москвы установили новейшую разработку – освежающие автоматы, похожие на те, что продавали газировку в советские годы, только работающие бесплатно, правительство Москвы взяло все расходы и откаты на себя. Подойдя к автомату «АвтоМат», теперь любой прохожий может выбрать настройки – мужской или женский голос, громкость и степень забористости, дернуть за рычаг и тут же на него польется освежающая душу лексика.

Вскоре российское общество осознало, что наряду с гигантскими запасами углеводородов и бесконечной красотой женщин Россия обладает еще одним бесценным сокровищем, на котором держится великая Русская идея. Ибо для россиянина самое главное – это справедливость. Нужно, чтобы всем одинаково плохо было, потому что, когда всем плохо, тогда россиянину хорошо. Причем, чем всем хуже, тем ему лучше, главное, чтобы всем было одинаково. И тут мат незаменим. А в стране его за последнее время столько накопилось – на сто лет вперед хватит. 

Вот этого на Западе никак в толк не возьмут. Дебилы, блядь! 

Рис. Сергея Ермилова