Мужчины бальзаковского возраста
Максим Стишов
Ясным днём
Бывает так, что тебе 6 и играешь на подмосковной даче с рыжим соседским мальчишкой, и петухи заливаются, и песок в сандалях, а тихий летний подъезд приятно прохладен, бабушка слушает радио про израильскую военщину, под распахнутым в зелень окном вышибает искру точильщик, у везуки-Славика настоящий хоккейный шлем, и нянины булочки ещё тёплые, и лето будет ещё долго-долго...
А потом тебе вдруг 55, ты торгуешь почему-то одеждой почему-то в Лос-Анджелесе, босс твой строгий кореец, дочь (34) изучает феминизм и исповедует чайлдфри, а ты летишь из Тель-Авива со свадьбы сына-стартапера (30) с каким-то филлипинцем и нет у тебя никакой надежды на продление твоего коэнского-комиссарского рода, хоть узлом завяжись. И рядом жена (55), а через сиденье молоденькая израильтянка с умопомрачительным бюстом, и ты украдкой поглядываешь на это чудо, и жена ловит, конечно, твои взгляды, и прекрасно знает, о чем ты думаешь, но молчит, и ты ничего не говоришь, боясь обидеть ее, из которой недавно вырезали все, что делало ее женщиной, а день за иллюминатором такой ясный, что видно, как далеко внизу лопаются вечные гренландские льды.
Рис. Арсена Даниэля
