Мужчины бальзаковского возраста
Максим Стишов
Счастливый человек
Гимпельман (56) искренне считал себя счастливым человеком. При этом был он из тех, кто не умеет уходить. Все немногие расставания в его жизни случались исключительно по инициативе противоположной стороны. Студенческая жена ушла к аспиранту из Египта, а лучший друг Колян заснул за рулём. Во всех остальных случаях Гимпельману как-то удавалось выкручиваться, сохраняя отношения даже в самых безнадежных ситуациях.
– Тебе плюй в глаза – божья роса! – возмущалась известная своей непримиримостью жена.
– Просто я существую в альтернативной реальности, – защищался Гимпельман.
– А по-моему, ты просто банальное ссыкло! – не унималась жена.
– Ну, конечно, – бурчал Гимпельман, – лучше остаться совсем одной, как ты.
– Уж лучше одному, чем вместе с кем попало! – огрызалась жена и так смотрела на Гимпельмана, что у него закрадывались подозрение, не он ли следующий на очереди.
Когда единственная дочь узнала, что мама не один год изменяет папе с его партнёром по бизнесу, Гимпельман влип по-крупному – дочь предоставила неопровержимые улики и потребовала немедленных действий.
Гимпельман грустно помолчал, потом признался дочери, что давно в курсе.
Дочь потеряла дар речи.
– Просто я думал, что они рано или поздно прекратят, – пожал плечами Гимпельман. – Оба ведь хорошие люди, в сущности.
Дочь посмотрела на отца как на сумасшедшего и убежала плакать в туалет.
Но Гимпельман оказался прав. На ближайшем новогоднем корпоративе, куда под предлогом мигрени отказалась идти жена, партнёр появился с некрасивой, но молоденькой девушкой. Даже глядя из своей альтернативной реальности, Гимпельман не мог не заметить, что у них всё серьёзно.
Сразу же после раздачи премий Гимпельман улизнул домой. Жена не спала. Долго не решалась, но потом всё-таки спросила как бы невзначай, был ли Ковбасюк. Гимпельман кивнул.
– С женой?
Гимпельман покачал головой.
– Один.
Жена прошила Гимпельмана таким взглядом, что он невольно опустил голову и покраснел.
– Иногда мне хочется тебя убить, – тихо сказала жена и ушла в спальню.
Пришло сообщение от дочери, как всегда, в трёх частях.
«Все-таки»
«ненавижу тебя»
«за твою трусость!»
«А я тебя очень люблю», – отреагировал Гимпельман.
Дочь прислала эмодзи, смысл которого Гимпельман не понял.
Но ответил смайликом. А потом добавил поцелуйчик.
Рис. Арсена Даниэля
