Мужчины бальзаковского возраста
Максим Стишов
Шах и мат
Недавний репатриант из Москвы Зильбертруд (24) работал в русском магазине, ходил в ульпан, а по четвергам за 100 шекелей играл в шахматы со Шрагой (99). Шрага так и не запомнил русское имя Зильбертруда и звал его именем покойного сына – Мачик. Иногда Зильбертруду казалось, что Шрага всерьёз принимает его за Мачика. Шрага – Зильбертруд много раз убеждался – редко помнил, какой сегодня день и разучился понимать часы. Иногда он вдруг заговаривал с Зильбертрудом по-польски или на идиш. Громко пукал. Но в шахматы он играл блестяще. Зильбертруду только раз удалось вырвать ничью.
– Вы вообще когда-нибудь проигрывали? – спросил он как-то в сердцах, с трудом скрывая досаду. Шрага покачал головой.
– Мне нельзя было. У нас был комендант из интеллигентов, так он устраивал шахматные бои между заключёнными. Выиграл – получаешь жизнь и немножко хлеба. Так что я всегда выигрывал. Там был один из Гамбурга, он мне нравился, и я свёл с ним вничью. Так комендант велел играть ещё и сказал, что если снова будет ничья – убьёт обоих... Так что учись играть хорошо, сынок. Шах и мат!
Рис. Арсена Даниэля
